С ДР

Наташа, с наступающим! Пока не на пятки! "Будь всегда молода, весела, глумлива!" Ну и пусть твоя мечта уже сбудется и в следующем году - в Иерусалиме.

Телеграфным стилем

Подробности будут. С фотографиями.
Мы съездили отдохнуть на длинный weekend. Первый раз за 10 лет мы поехали в отпуск. На два дня. Рядышком,в Нью-Хемпшир и Мейн. Мы успели: покататься на старинном поезде. Покататься на лошадях. Полетать на гидроплане, точно таком же, как в фильме "Коммандо". Поплавать на старинном колесном пароходе. Искупаться в озере, которое похоже на море - другого берега не видно и волны. Обожраться всяким сифудом, включая лобстеров. Купить мне пляжный туалет от Доны Каран ( buy one- get one free, но все равно дорого). Не успели - покататься на водяном мотоцикле ( муж не пустил, хотя я клялась, что я асс водяных мотоциклов), сретновать моторку, испытать водные лыжи ( тут струсила я, все мои прошлые попытки кончались неудачей), заехать на гору Вашингтон, пришлось выбирать - или в гору, или в Мейн на озера, жара склонила к озерам. По впечатлениям хватит на месяц. В первый день я отравилась - свежим воздухом. Воздух там в горах был такой, что его не дышать, его надо было осторожно внюхивать. Как дитя мегаполиса, я дышала открытым ртом, у меня закружилась голова. Когда мы пришли в мотель, муж сказал - вот теперь мы будем гулять, выпивать и предаваться разврату. Я только успела сказать "угу", и оказалось, что я уже сплю, и муж тоже спит, и время уже почти восемь утра, и жизнь только начинается. Это было между поездом и лошадями. Так что ни выпить, ни предаться разврату нам так и не удалось. Но в одном из ресторанчиков мне подали Блюберри Мартини. Градусов там было немного, но на дне бокала плавала настоящая черника, а не местные толстые бесвкусные ягоды. Я их все выловила и съела, хотя Петька мне и говорил, что обязательно уроню настоящую едкую чернику на белое платье от Доны Каран. Ни фига, я чернику съела, а платье не постадало.
Теперь перед глазами мелькает дорога, чайки, озеро, гидроплан, лошадь, корабль, стучит паровозик... И мучают недоеденные креветки - там еще половина оставалась, но уже подходил пароход, а креветки не лезли. Но я еще вернусь. Бог с ними с креветками. Но я асс на водяном мотоцикле, и я это докажу. Когда отдохну после отдыха.

про беженцев...

В оригинальном посте комментарии сняты. У себя я оставлю. Но на фигню реагировать не буду, на хамство тоже.

К посту добавить нечего. нас было примерно столько же в Ладисполи на десять лет позже. И выглядело это также. И мы не бежали от бомб и войны. Одновременно с нами там были еврейские беженцы из Ирана. Вот они - из гораздо худших условий.

Никто не предлагает переселить в США весь Ближний Восток. Но как-то поучаствовать и облегчить ситуацию Америка вполне может.

Оригинал взят у mbla в про беженцев...

Я – из третьей эмигрантской волны – я уехала из СССР на Запад в 1979-ом.

Мы, люди третьей волны,  не могли бы этого сделать, если б нам не помогали благотворительные организации: ХИАС, Джойнт, Толстовский фонд, Каритас...

Среди нас были очень разные люди: инженеры, врачи, учителя, учёные, приёмщики бутылок, директора магазинов, воры... Взрослые, дети, старики, студенты и бандиты – кто угодно.

Говорят, что мафия на Брайтон-Биче, где поселилось множество выходцев из СССР, была покруче итальянской...

А в целом, утверждается, – мы не оказались в тягость, хоть были среди нас прочно усевшиеся пособие – и всё-таки, в целом, мы оказались полезны экономике...

Были среди нас уехавшие без гроша, – кажется, на человека добрая советская власть меняла, не помню сколько рублей, на сто долларов...
А были такие, что сумели вывезти немеряные богатства – скорей всего, дав половину немеряных взятками...

Были честные, а были лгуны, приходившие в Риме, где мы ждали виз в Америку, в Канаду, в Австралию, к благотворителям, платившим ежемесячное пособие, с рассказами о том, как их обворовали, и получали пособие второй раз...

Нас было в Риме одновременно 8000 человек весной 1979-го. И это, казалось, очень много...

Нас лечили, нам давали деньги, нас водили за руку, чтоб мы, ни черта не понимавшие в западной жизни, по большей части, не знавшие языков, могли бы выжить, получить визы, улететь в страну назначения, куда благотворительные организации нам покупали билеты...

Среди нас несомненно были засланные советские агенты...

У большей части из нас в паспорте в графе «национальность» стояло еврей, были и те, кто уезжал на муже-жене-бабушке-дедушке, у которых в свою очередь в графе «национальность» стояло заветное слово. И были приравненные советской властью к евреям художники.

Мы не хотели жить в СССР по разным причинам – кто-то хотел уехать из тюрьмы, кто-то хотел нормально работать, кто-то не хотел чувствовать себя соучастником советскости, кто-то хотел, чтоб дети поступали в университет, не думая о том, куда евреев берут, а куда не очень, кто-то хотел жить по-человечески – не в одной комнате впятером с парализованной тёщей, не стоять в очереди за колбасой, а кто-то бежал от ОБХСС, наворовав слишком много.

Когда нас привезли в городок Ладисполь под Римом, где мы жили в гостинице в первые недели, пока не найдём жильё, которое мы снимали на деньги благотворительных организаций, мы показали, каковы мы в целом. На одном магазине появилась надпись «ни варовать»... Окурками от «беломора» была засыпана железнодорожная платформа. В утренних пригородных поездах люди ехали на базар, торговать мелким вывезенным на продажу скарбом, рвались в двери, отталкивая ехавших на работу итальянцев, и потом пытались их не пустить, блокируя эти двери изнутри.... А одна немолодая тётя как-то раз призвала меня в свидетельницы – в станционном магазинчике робкая девочка-продавщица после её просьбы по-русски ухитрилась дать ей требуемое – «понимают же, если захотят!»

Летом 87-го я встречала в Вене друга-отказника, он приехал в первых рядах выпущенных Горбачёвым. В Риме, в гостинице, куда поселили обалдевших, как и мы за восемь лет до того,  новоприехавших, и меня по блату тоже, портье, поняв, что я через три пня и колоду, объясняюсь по-итальянски, робко обратился ко мне: «вы не могли бы попросить, чтоб они мылись, жарко же...»

Мы все были признаны беженцами, всех нас в Америке ждала гринкарта...

Чуть позже мы узнали, что одновременно с нами плыли на лодках и тонули по дороге вьетнамцы. Их селили в жутких лагерях, и ждала их неизвестность...

Мы не бежали от смерти, на нас не падали бомбы...

Только что я подписала обращение ХИАСА (Hebrew Immigration Aid Society) к Обаме с просьбой взять сирийских беженцев, и обращение французского отделения Amnesty International к нашему парламенту – о том, чтоб беженцам был обеспечен достойный приём. Пока что Франция обязалась взять 24000.

И вот достойная статья в "Снобе".

Я ненавижу писать о политике. И я снимаю комменты, и если б могла, несомненно сняла бы их и в ФБ. Тут решительно нечего обсуждать.

Обсуждать можно – что нужно сделать, чтоб люди получили работу, как их расселить, ни в коем случае не создавая гетто, как их учить языкам и интегрировать. А надо ли помогать бегущим от бомб, – обсуждения не заслуживает. Совсем.

И ещё – кажется, множество еврейских организаций сказали то, что мне с неделю назад в голову пришло – ведь польские местечковые религиозные евреи с еврейками в париках были немецким культурным евреям, да просто средним европейским жителям, ничуть не менее чужими, чем сирийцы... И швейцарские евреи, отвернувшиеся от польских, говорили – «что нам эти дикари...»

Волшебник Изумрудного Города

Чудесная была сказка и мы все ее читали. И даже знали, что сказка не оригинальна, перессказ нравоучитальной истории американского проповедника, про волшебника из страны Оз. Но сказка стала народной, как народным стал Пиноккио-Буратино. Но я предлагаю прочитать сказку под современным взглядом. Плохо ли, хорошо ли, живет волшебная страна - у нее четыре правительницы, две добрых, две злых, а в центре главный правитель, он живет в центре Изумрудного Города, он всесилен, только в конце книжки мы узнаем, что он - жулик.Почему-то ни добрые, ни злые волшебницы, при их немалом могуществе разоблачить жулика не торопятся. Они знают, что происходит в далеком Канзасе, но не знают,  что происходит под боком, в Изумрудном городе. Пока одна из них, Гингема, не решает нарушить баланс. Но добрая Стелла рушит задумку Гингемы и домик давит Гингеиу, которая сама его вызвала. Видимо, другим путем Стелла от Гингемы избавиться не может. И добрая фея Стелла отправляет девочку с собакой в Изумрудный город. К великому волшебнику. Стелла знает, что волшебник - жулик, иначе какая она фея? Но на другом конце волшебной страны живет другая ведьма, Бастинда. Или девочка победит Бастнду или - упс.. не повезло. Но в Канзасе часто ураганы, другая девочка прилетит. Элли ( в американском варианте Дороти) доходит до Изумрудного города, волшебник посылает ее победить Бастинду, и она побеждает. Потом возвращается в Изумрудный город - а в стране тишь да гладь, больше нет злых колдуний - и просит вернуть ее в Канзас.Тут и выясняется (вдруг в советской сказке нам подмигивает О'Генри) , что волшебник - это заблудившийся Джеф Питерс или Энди Такер. Он улетает с девочкой и собачкой на большую землю, оставив наместников. Страшила отвечает теперь за ум, Лев за храбрость, а Железный Дровосек - не помню, видимо за спортивную подготовку.
Самое время пить чай на веранде и гнать детей спать. Только почему-то Волков пишет продолжение, которого у американского аналога нет. Не очень детскую и очень странную книжку про Урфина Джуса и деревянных солдат. Про волшебника из страны Оз много написано, снят знаменитый фильм с Джуди Гарднер. Но почти ничего ( или мне не попадалось) про Урфина Джуса,  Хотя это не только "Дракон", Шварца, Да и вообще Волков анализирует другое. Урфин Джус - личность мелкая. Он не дракон, он ничтожество. Волшебный порошок он обнаруживает случайно. Его солдаты могут воевать, пока они не могут улыбаться.
Мне так кажется в силу неграмотности, или самое антифашисткое произведение советской эпохи прошло незамеченным и осталось детской литературой? Почему самое сильное - да потому что зло в нем лишено инфернальных черт и хоть какой-то привлекательности. Это тривиальное бытовое зло, случайно получившее доступ к волшебному порошку. Надо перерисовать деревяным солдатам лица, научить их улыбаться - и зло рассется как морок, только по случаю доставшийся малосимпатичному фермеру.
К чему я вдруг вспомнила сказку моего детсва? Да просто так, музыка навеяла. И ... дальше сами доскажете, кто напоминает мне Урфина Джуса. И его солдат. Только я не понимаю - ну не первая же я увидела это сходство! И почему мы все время вспоминаем Дракона и не помним о незаметном фермере? Нет, скорее мне не хватает начитаности. Не могли все разом, как в спящей красавице, забыть сказку. А пока мы вспоминаем, по миру идет Урфин Джус с деревяными солдатами, а вовсе не Дракон.

PS: Пишут, и наверно, справедливо, что Волков был антисемитом. Может и правда. Но это мало что меняет в книжке про Урфина Джуса - фашизм книжка рисует очень убедительно.

Продолжения были скучные какие-то, я все так и не прочла.

PPS Увлекательный спор, был ли Волков антисемитом, напомнил мне старый анекдот про Армянское радио:

- Был ли Петр Ильич Чайковский педерастом?

- Был. Но любим мы его не только за это.